Про треугольник Карпмана

Жила-была одна женщина, которой казалось, что ей достался малоспособный, безынициативный и бесконечно разочаровывающий ее мужчина. И которому (кстати или не кстати) она об этом сообщала, когда в сердцах громко оплакивала свои несостоявшиеся ожидания, несбывшиеся надежды и вероломно сломанную жизнь. А у этого мужчины была еще одна женщина, которая много лет перебинтовывала его душевные раны: выслушивала и контейнировала его боль и обиду; жалела и принимала его любым; кормила вкусной едой и не только; помогала покупать подарки его жене и детям; сочиняла мудрые советы о том, как облегчить его быт и страдания, а потом с тяжелым сердцем, напутственными словами и немым вопросом: «Когда?» провожала его в «ненавистное» семейное гнездо…

В одно прекрасное утро врач по имени Стивен Карпман нарисовал перевернутый треугольник с шестью стрелками. Треугольник, который с легкой руки его учителя и основателя транзактного анализа Эрика Берна, стал называться треугольником Карпмана. И за последние 50 лет этот треугольник, описывающий простой танец в виде трех шагов, которые совершают три игрока, меняющих свои позиции с одной на другую и пребывающих в нем в одной из трех ролей: Преследователь — Спасатель — Жертва, шагнул далеко за рамки транзактного анализа. Хотите, расскажу?

Драматическим треугольником Карпмана называется модель созависимых отношений, в которых участвуют трое: Преследователь, Жертва и Спасатель. И в котором каждый четко отыгрывает свою роль: Преследователь нападает на Жертву, обвиняет ее и обесценивает; Жертва страдает, жалуется, ищет поддержки и защиты на стороне; а Спасатель «спасает»Жертву, помогая ей противостоять нелегкой доле.

И вы знаете, из таких отношений очень сложно выйти самостоятельно: треугольники неубиваемо живучи. Почему? Да потому, что роли в треугольнике меняются: Преследователь (жена) вдруг становится Жертвой, с которой поступили несправедливо и о которойнадо позаботиться; Спасатель( любовница), не выдерживая ожидания и мыслей о зря потраченных годах, превращается в Преследователя, а Жертва (муж) вдруг становится Спасателем, вывозя каждую из них на хороший отдых или балуя дорогими подарками. И так по кругу…

Иногда я думаю, что драматический треугольник Карпмана вполне себе можно было бы назвать треугольником обесценивания: Преследователь обесценивает значимость Жертвы, самоутверждаясь за счет агрессии, контроля и мнимой силы; Спасатель обесценивает способность Жертвы самостоятельно справиться с ситуацией, подпитывая собственную значимость; а Жертва обесценивает свою жизнь, перекладывая ответственность за нее, и принятие решений в ней на других. И все трое попадают в ловушку, в которой каждый решает свои эмоциональные задачи, вместо того, чтобы разбираться с проблемной ситуацией.

Горькая правда состоит в том, что Жертва, на самом деле, не настолько беспомощна, как себя ощущает. Эта роль позволяет человеку покрыть неудовлетворенные потребности в ключе нерешенных вопросов семейно-жизненного сценария. Спасатель «спасает» других порой лишь потому, что не может изменить нечто важное в своей собственной жизни (включая себя самого); а у Преследователя, по большому счету, нет веских причин для недовольства и обвинений, но есть жесткие стереотипы поведения других людей относительно себя самого.

Треугольник Карпмана — это драматическая игра. И если вы реагируете на одну из этих ролей эмоционально или физически, знайте, вы получили приглашение к этой игре. Присоединились к одному из игроков великим сочувствием или хрупкими всплесками поддерживающего энтузиазма, а потом сменили позицию? Добро пожаловать, вы в игре…

Ольга Караванова
Клинический психолог