Про бессилие и беспомощность

Вчера меня накрыло волной беспомощности  Как будто дверь между моим сознательным и бессознательным миром вдруг распахнулась и осталась приоткрытой. А в бесхозную щель вдруг проник свет, выхватив своим лучом то, что таилось в глубоких подвалах моей души. То, что, казалось бы, надёжно было покрыто вечной темнотой, окутано паутиной забвения, и то, что должно было тихо там умереть. И я почувствовала, как луковичные моей беспомощности вдруг проклюнулись из глубин моего бессознательного, ожили, зашевелились и начали выпускать наружу свои зелёные росточки похожие на антеннки. И пока я не понимала, что происходит, моя беспомощность набралась сил, налилась соками и распустилась причудливыми бутонами в саду моей жизни.

Я смотрела на свою беспомощность, и как психолог, понимала, что чувствовать себя беспомощной бывает полезно, а иногда даже жизненно необходимо. Беспомощностью обозначаются границы моего влияния и моей личной ответственности. Беспомощность хладнокровно даёт понять, сколько у меня есть сил и где заканчиваются мои возможности. Она резко и больно щёлкает плетью, отсекая мои поползновения взвалить на себя то, что я вывезти уже не могу, и то, на что я не в состоянии повлиять. Она сообщает мне, что я на границе своих возможностей, и что в одиночку дальше нельзя. Опасно это, понимаешь?

Беспомощность, как сигнал, штука полезная, но беда в том, что разрастается она слишком быстро. Разрастается и хищно покрывает собой, как сорняк, все важное, нужное и полезное. И если не предпринять упреждающих действий, то через какое-то время не останется в душе ничего, кроме неё. А этого допускать не стоит.

Если дверь между бессознательным и сознательным миром открылась и оттуда прет беспомощность, значит там что-то застряло, правильно? Застряло то, что не даёт этой самой двери закрыться. Знаете, что чаще всего там оказывается? Непринятое решение. Оно всегда застревает в переходах между одним и другим, дверных проемах и тех местах, где заканчивается что-то одно и вот-вот начнётся что-то другое. Я смотрю на своё непринятое решение и пытаюсь понять: чего это оно тут развалилось, лежит и никуда не движется? Может мне не хватает ресурсов, чтобы его принять? А может мне страшно? А может слишком мало информации? Или слишком много…Я смотрю на своё непринятое решение, которое смотрит в точку моего максимального страха, и мы оба никуда не движемся.

Если в нашу жизнь приходит что-то непереносимое — неприятность, боль или беда, то пространство вокруг нас начинает сжимается до точки, обозначающей эту непереносимость. Вся остальная жизнь будто останавливается, и мы существуем лишь в этой самой точке. И тогда наша психика ощущением отчаяния и беспомощности сообщает нам, что мы в «красной зоне» и что надо оттуда выходить. Что пришло время подтолкнуть то, что застряло, — самому или с чьей-то помощью, — что больше нельзя ждать, пока решение само дозреет и куда-то сдвинется.

Я легонечко подпинываю своё непринятое решение под мягкое место напоминанием себе о том, какие ценности во мне живут, чем я наполнена и тем, что ещё существует вокруг меня, кроме ситуации непереносимости. В поисках необходимого я разбираю свою жизнь по кирпичикам и начинаю собирать ее обратно в другой конфигурации, выкладывая самые крепкие туда, где фундамент, где основание.

Я благодарю свою беспомощность за то, что не дала мне разрушиться, указав мне на мои границы в сложившейся ситуации, бережно закрываю дверь и иду спать. Завтра я проснусь с пониманием, что моя жизнь хоть и не будет прежней, но она станет иной. Такой, какой я захочу ее видеть…

Ольга Караванова